Фототерапия как инструментарий психотерапии

В статье описываются специфические техники использования фотографии в психотерапевтической практике, объединенные в понятие фототерапии канадским психотерапевтом Дж. Вайзер и на настоящий момент мало известные в России. Рассмотрено отличие данного понятия от арт-терапии и терапевтической фотографии. Обозначены функции фотографии, которые обеспечивают возможность ее применения в терапии и находят отражение в фототерапии. Приведены примеры использования фототерапии в мировой практике. Сделаны выводы об аудитории и спектре психологических проблем, в работе с которыми данный инструментарий показывает свою эффективность.

Фотография зародилась в 1822 году и долгое время использовалась в различных областях человеческой деятельности — от архитектуры до криминалистики. Только сейчас она находит применение в лечебнокоррекционной сфере и психологии.

В настоящее время в психологической практике есть методики, которые используют творческий потенциал человека. Большинство из них нашли воплощение в арт-терапии — терапии с применением различных средств выразительности. Однако высокая абстракция конечного продукта данной терапии сужает область ее применения.

В 1975 году канадский психолог, арт-терапевт и фотограф Джуди Вайзер стала использовать фотографию как самостоятельный инструмент терапии. Его уникальные свойства вывели фото из поля арт-терапии и открыли новые возможности для лечебно-коррекционной деятельности. Данный подход получил название фототерапии. Фототерапия — это набор взаимосвязанных психотерапевтических техник с использованием во время терапевтической сессии фотографий, вызывающих у клиента эмоциональный отклик. Она позволяет решать самые разные задачи: от раскрытия потенциала личности и работы с детскими воспоминаниями до борьбы с дисморфофобическими расстройствами и проблемами половой идентификации [Вайзер, 2009]. Глубокое исследование вопроса, проведенное автором, приводит к выводу, что, несмотря на название, фототерапия по своей сути является инструментарием для терапевтической работы.

В настоящее время данный способ использования фотографии мало известен в России: практически не освещаются возможности использования фототерапии, мало научных исследований этой области и еще меньше квалифицированных специалистов. Зарубежные формы подхода в нашей стране практикуют и распространяют А.И. Копытин (2010) (Санкт-Петербург) и О.И. Перевезенцева (2010) (Москва).

Цель данной работы — показать необходимость применения данного инструментария в психотерапевтической практике. Для этого мы ставим следующие задачи:

1. Рассмотреть и сравнить подходы к использованию фотографии в психотерапии и отделить понятие фототерапии от других понятий.
2. Привести примеры проведения фототерапевтических проектов и представить обратную связь от участников; обосновать эффективность данного инструментария в психотерапевтической практике.
3. Сделать выводы об аудитории, для которой данный подход может быть эффективным.

Фототерапия может включать работу с готовыми фотографиями человека, а также создание снимков в процессе терапии [Weiser, 2002]. Ключевой момент — это создание и/или восприятие фотографических образов, обсуждение и различные творческие преобразования: тематические сочинения, рисование, коллаж, инсталляция готовых снимков, изготовление из фотографий фигур и последующая игра с ними: сценическое представление, движение и танец и т. д. [Вайзер, 2009].

В 1990 году Дж. Вайзер провела первый мастер-класс по фототерапии за пределами Канады. После этого различные формы подхода стали использоваться и разрабатываться специалистами во всем мире: Д. Краусс (1983), Д. Стюарт (1979), Б. Закем (1977), А. Энтин (1985) в США; Й. Спенс и Р. Мартин (1985) в Англии; М. Саволайнен (2009) в Финляндии; К. Нуньез (2012) в Испании, А. И.Копытин (2009), О.И. Перевезенцева в России и др.

Дж. Вайзер, как основоположник подхода, разделила способы использования фотографии в терапии на 3 составляющие: арт-терапия, фототерапия, терапевтическая фотография.

Д. Краусс и Дж. Вайзер считают, что у фототерапии и арт-терапии есть общая основа — они являются символическим предположением о реальности. Разница состоит в конкретном средстве выразительности (фотография является более реалистичной). Однако, как подчеркивает Д. Краусс (1993,1999), работа с символами здесь происходит по-разному: арт-терапия предполагает, что человек демонстрирует свое внутреннее состояние, собственные представления о происходящем, и он выражает это путем творчества; фототерапия использует внешние реальные символы, через которые человек интерпретирует свое состояние (это может быть проекция своих переживаний на живой объект съемки или предмет, рассказ от его лица; анализ старых семейных снимков; запечатление на фото субъективно важных для человека элементов окружающего пространства для понимания эмоциональных привязок, анализа воспоминаний, и т.д.)

Фототерапия используется терапевтами в непосредственной работе с человеком, а терапевтическая фотография предполагает, что съемка осуществляется за рамками психотерапевтической сессии: для личностного роста, погружения в творческое состояние, изменения мировоззрения — как личного, так и политического, социального и др., укрепления социальных связей или в рамках группового общественного проекта (например, проект «PhotoVoice», позволяющий открыто заявлять о себе и своих проблемах через фотографию). Фототерапия также допускает создание снимков самим терапевтом (Р. Мартин, М. Саволайнен), когда человек находится в определенных условиях и состояниях, будь то погружение в некий возрастной период, примерка социальной роли или иное.

Таким образом, арт-терапия направлена на самовыражение человека путем творчества, и конечная цель этого может варьировать; если человек сделал серию направленных на определенную цель снимков и обсуждает это с терапевтом, это относится к фототерапии; если же снимки остаются для его личного осмысления, речь идет о терапевтической фотографии. Сравнение различных подходов к использованию фотографии в терапии представлено в таблице 1.

Дж. Вайзер видит терапию, связанную с искусством и, в частности, с фотографией как процесс (или «континуум»): изобразительное искусство во время психотерапии с одной стороны и изобразительное искусство как спонтанная терапия с другой стороны (рис. 1). Иными словами, терапия может включать элементы творчества, и наоборот — искусство может трансформироваться в инструмент лечебно-коррекционной деятельности; сущность определяется соотношением этих элементов. Аналогичный подход справедлив в отношении практик фототерапии и терапевтической фотографии, на одном полюсе которого — фотография в процессе психотерапии, а на другом — фотография как терапия (терапевтическая фотография).


Главный представитель российской фототерапии А. И. Копытин выделил 11 функций фотографии, которые обеспечивают возможность ее применения в терапии [Копытин, 2003]:

1. Фокусирующая/актуализирующая функция позволяет пережить заново события прошлого, переосмыслить их уже в настоящем контексте, завершить негативную ситуацию в более положительном ключе. Эта функция находит применение, например, в методике «Реконструирующей фотографии» Р. Мартин.

2. Стимулирующая функция — активирует сенсорные системы (зрение, кинестетика, тактильная чувствительность и др.), требует мобилизации чувств и изобретательности. Это нужно при воплощении идей человека: через какие символы он это передает, каковы объект и условия съемки творческой композиции; при вхождении в образ для портрета и автопортрета и т.д.

3. Организующая функция — координация различных систем при съемке и при последующем восприятии фотографий: сенсорных, воображения, ассоциаций и т.д.

4. Объективирующая функция перекликается с фокусирующей. Ключевой момент — в способности фотографии наглядно представлять человеку его переживания и личностные проявления, отражающиеся во внешнем облике и поступках. С помощью этой функции происходит самоидентификация — осознание себя представителем определенной культуры, профессии, национальности и др. По мнению автора, главное — то, что человек может понять, в какой степени его образ соотносится с ощущением себя и с восприятием его другими, что ведет к представлениям о том, что хотелось бы изменить.

5. Функция отражения динамики позволяет наблюдать изменения человеческого облика, его внутреннего состояния, отслеживать его собственную интерпретацию снимков с течением времени. Рекомендуется делать серию фотографий на протяжении периода времени, определяемого с учетом поставленных в рамках терапии задач и индивидуальных особенностей клиента.

6. Смыслообразующая функция помогает человеку увидеть смысл поступков и переживаний — как своих собственных, так и других людей. Вместе с объективирующей и фокусирующей данная функция дает возможность посмотреть на события и людей отстраненно: иначе воспринять прошлое, открыть новый смысл.

7. Деконструирующая функция дополняет смыслообразующую. Основная задача — донести до человека мысль, что его трактовка поступков и переживаний может быть изначально навязанной извне, т.е. быть конструктом (термин постмодерна). Количество вариантов понимания одних и тех же единиц информации не ограничено, но мы учимся делать это так, как принято в окружающих нас условиях: усваиваем социальные правила и нормы, чтобы понимать друг друга, говорить на одном языке и адаптироваться.

Доминирующая в обществе мораль не всегда объективна, целесообразна и комфортна для отдельного человека. Она, в свою очередь, может сама зависеть от идеологии правящих, и эта идеология будет поддерживать в обществе те модели, которые ее укрепляют, и представление о реальности будет преломляться под определенным углом.

Задача фототерапии — освобождение человека от ложных для него конструктов и создание более органичной для него системы, отражающей его реальность.

8. Функция рефрейминга помогает человеку по-новому воспринять себя, поместив себя в события или условия, которые в реальности не имели места, например, с помощью коллажа. Здесь могут использоваться разные изображения: фото других людей, на которых человек не присутствовал, картины событий исторических эпох и др. Данная функция очень близка к методу рефрейминга в нейро-лингвистическом программировании [Болмэн, Терренс, 2005].

9. Удерживающая (контейнирующая) функция предполагает, что человек через фотографию может выразить собственные переживания — путем сублимации в творчестве его чувства «удерживаются», направляются в иное русло и не находят отражения в реальности в иных формах (возможно, чрезмерной) экспрессии.

10. Экспрессивно-катарсическая функция предполагает, что с помощью фотоаппарата человек может сам создавать снимки, отражающие его эмоциональные состояния, представления о чем-либо и очищаться от тяжелых переживаний, обсуждая их с терапевтом или в группе. Человек может выступать «моделью» и по направлению фототерапевта входить в различные состояния, воплощать любой образ. Здесь человек может отождествлять себя с объектом на фотографии (растением, животным, предметом) — феномен проективной идентификации. Этот метод чаще всего используется в терапевтической фотографии и нашел отражение в технике Р. Мартин [Martin, 1990].

11. Защитная функция помогает человеку обезопасить себя в разных аспектах: абстрагироваться от изображения на фотографии; принять решение, что именно ему снимать и когда и кому показывать снимки. Это ощущение владения ситуацией способствует благоприятному исходу терапии.

В заключение приведем примеры использования фототерапии в работе с различными проблемами людей.

В 2009—2011 годах был реализован проект «Обучение и исцеление с помощью фототерапии» — «Learning and Healing with Phototherapy» [Halkola; Koffert; Koulu; Krappala; Loewenthal; Parrell.; Pehunen, 2011] с участием психотерапевтов, медицинских работников, преподавателей и художников. Целью проекта было развитие и распространение фототерапии среди мировых представителей медицины и психологии, а также рост уровня благополучия общества и предотвращение изоляции отдельных его слоев.

Часть семинаров была посвящен людям с особенностями гендернополовой идентификации: интерсексуалам (ранее именовавшимся гермафродитами) — людям с половыми признаками и элементами строения тела одновременно и мужчины, и женщины — и другим трансгендерам, чья совокупность хромосомного набора и психологических параметров не вписывается в традиционную дихотомическую шкалу, в которой пол и гендер совпадают [Halderman, 2000].

Вместе с педиатром М. Венхолой (Финляндия) М. Саволайнен разработала индивидуальный подход к данной категории людей. В проекте участвовали 15 человек 25—60 лет. Специалисты работали с личными и семейными фотографиями для раскрытия персональных особенностей и социальных ролей участников. В процессе были пересмотрены сюжеты их семейных историй для создания более правдивой картины жизни и на основе этого были разработаны новые концепции семьи с учетом индивидуальных особенностей группы. К работе в проекте привлекались и близкие участников, проводились работы в парах. На всем протяжении терапии участники вели дневники, где они могли отследить свою личную историю — с наглядным представлением периодов половой дисфории, дисморфофобии и способов совладания с этими проблемами. Эти материалы помогали им в дальнейшей работе над созданием позитивного представления о своем теле.

Участники проекта подчеркивали важность взаимодействия, основанного на равном диалоге. Совместная работа с близкими помогла людям наладить взаимопонимание, отнестись к ситуации более деликатно и внимательно, создать вместе сильную команду по борьбе с трудностями. Поддержка организаторов и других участников способствовала созданию у аудитории ощущения, что их действительно видят, что они значимы, а их проблемы решаемы [Halkola; Koffert; Koulu; Krappala; Loewenthal; Parrella; Pehunen, 2011].

Другой пример — исследовательский проект Р. Мартин «Демонстрируя себя, демонстрируя старение» («Representing self, representing aging») с привлечением женщин зрелого и пожилого возраста. Фототерапевт разработала для участников проекта сценарии, с помощью которых они могли бы выявить проблемы, возникающие в процессе старения: в рамках собственной личности, при выполнении определенных социальных ролей и т.д. Им было предложено создать фотодневники и пересмотреть взгляды на свой возраст.

Мартин также стремилась, чтобы люди по ту сторону объектива научились отличать подлинные истории своей жизни от того, что сохранилось в памяти по рассказам других [Grover, 1990]. Работая в паре с каждой женщиной, она предлагала рассказать им свою версию жизни.

В интервью одна из участниц делилась мыслями: «Вопрос, который я задавала себе перед тем, как мы начали — это думаю ли я о себе как о пожилой женщине. И ответ, на самом деле, да — мне почти 60... Как я могу так не думать? Мне хочется верить, что все то хорошее, что я сделала, не будет полностью стерто из памяти других к моменту моего 60-летия, и что все будут думать, что ты уже другой человек. Есть что-то в ожиданиях общества, чему иногда тяжело противостоять» [Photo-Therapy].

Каждая участница находила что-то свое: мечты о желаемой когда-то профессии; черты характера, которые хотелось бы развить; понимание, что их жизнь продолжается и полна красок и др. Также они задумались, в каких образах женщина предстает в обществе, как воспринимается: студентка, мать, работающая женщина, женщина определенной профессии и т.д. Все это помогло им обрести состояние гармонии.

Итак, исходя из функций фотографии, а также областей, в которых работают фототерапевты, можно сделать вывод об аудитории, в работе с которой данный инструмент психотерапии, на наш взгляд, показывает свою эффективность:

— люди с проблемами принятия возрастных изменений (подростки с особенностями строения тела; люди старшего возраста и др.);
— люди с проблемами адаптации в обществе (в связи с особенностями характера; люди из детских домов и пр.);
— люди с особенностями гендерно-половой идентификации (различные виды трансгендерности) и представители ЛГБТ-сообщества;
— люди с депрессиями, расстройствами настроения;
— люди с нарушением пищевого поведения (анорексия, булимия и др.);
— люди, злоупотребляющие веществами (алкоголь, наркомания, табакокурение и др.);
— люди, оказавшиеся в сложной семейной ситуации;
— люди с посттравматическим стрессовым расстройством;
— люди с ограниченными возможностями;
— люди с неизлечимыми болезнями и т.д.

Суммируя выше сказанное, можно сделать вывод, что фототерапия как инструмент психотерапии имеет большой потенциал применения в практике психологов (в т.ч. клинических), социальных работников и других представителей помогающих профессий при работе с самыми разными задачами: от раскрытия потенциала личности и работы с детскими воспоминаниями до борьбы с дисморфофобическими расстройствами и проблемами половой идентификации.

Кевац М.А. Фототерапия как инструментарий психотерапии // Консультативная психология и психотерапия. 2015. Том 23. № 3. С. 117–126. doi:10.17759/cpp.2015230309