Почему в наше время так распространены панические атаки? Какая связь между этим симптомом и современным обществом? Какие новые идеи и методы может предложить гештальт-терапия для решения этой проблемы?
Для того чтобы ответить на этот вопрос и была написана данная книга. Панические атаки рассматриваются в ней и как выражение личной истории человека и как отражение исторического периода, для которого характерны неуверенность, раздробленность и усложненность.
Панические атаки можно считать симптомами широко распространенной болезни социума, проявлениями неустойчивости и запутанных проблем, которые характерны для современного общества.
В тексте книги клинические исследования перемежаются с социологическими обзорами, — и то, и другое необходимо для того, чтобы понять пациентов, страдающих от панических атак. Читая книгу, мы видим, что паника — это острое и часто непереносимое состояние, которое, тем не менее, может помочь человеку по-новому взглянуть на жизнь. Панические атаки — это начало пути, который может привести пациента к новым, более конструктивным решениям.
... панические атаки становятся драматическим поиском отношений, нужных для воссоздания чувства принадлежности, являющегося составляющим звеном единой и наполненной идентичности.
Личность с зависимой модальностью в отношениях в различных контекстах будет давать разные оценки собственному расстройству. В контексте, в котором первичным является стремление к принадлежности, ее главным вопросом будет: "Как освободиться от чувства вины?" В контексте же, где превалирует направленность к индивидуальной реализации, она будет спрашивать себя: "Почему я отличаюсь от других?". Следовательно, базовая модель отношений является первым и решающим контекстом для понимания психического расстройства и выбора направления терапевтического лечения.
В ситуациях, где присутствует ощущение сильной принадлежности, человек может испытывать страх, но не панику. Паническая атака - это по определению страх, лишенный отношений и опоры.
Страх является физиологичным, если делает нас осознающими опасность и позволяет защититься от него наилучшим способом (напасть, сбежать, мобилизоваться). Страх превращается в патологический, когда он становится неадекватным: больше или меньше того, что требует определенная опасность (конечно, мы исключим из этого анализа страх, который появляется перед лицом не очень серьезной, но связанной с неким травматическим опытом, опасности).
... в период войны ребенок воспитывается как "часть общества", подчиняющаяся и принимающая правила, необходимые для общего выживания. В нарциссический период, напротив, зрелость понимается как способность к автономии и выражению своего собственного потенциала. Наконец, в пост-нарциссический период быть зрелым означает быть способным выражать себя, находясь внутри отношений.
Темой каждого психического расстройства всегда и в любом случае является поиск собственной идентичности и самореализации. В некоторых контекстах сказать "я" трудно из-за страха отделения от той уверенности, которую дает принадлежность, в других говорят "я", но не могут быть способными к взаимности ("я-ты"), или к ясной личной идентичности и идентичности в отношениях.
Когда мы самостоятельно понимаем, что "все не так, как я верил", мир обрушивается, и вместе с паникой возникает непреодолимое чувство отчужденности от мира и дистанции по отношению к нему. Также может возникать чувство вины и тяжелое чувство собственной чуждости.
Человек, страдающий паническими атаками, оказывается подвешенным между своим прошлым опытом, больше не являющимся для него опорой, и будущим опытом, который еще не смог ею стать.
Невозможно вернуть пациенту, страдающему панической атакой, ту безопасность, которая имелась у него раньше. Можно создать новую безопасность, проистекающую из осознания хрупкости существования, соединенную с решением жить полной жизнь, пытаясь противостоять тревоге потери с позитивной агрессивностью, а также брать и отдавать жизни то, что хочется.
Человек, настигнутый панической атакой, вдруг начинает испытывать то же самое, что должен бы чувствовать в момент травмы.