Мария-Луиза фон Франц заслужила всемирное признание благодаря психологической интерпретации сказок, мифов и сновидений. В этой книге она рассуждает о символике образов румынской сказки про заколдованную принцессу-кошку - как всегда, очень остроумно и аргументированно. Постепенно распутывая многочисленные символические нити и мотивы сказки, М.-Л. фон Франц стремится научить читателей распознавать архетипические переживания и работать с ними, основываясь на юнгианской психологии. Она раскрывает очень важные темы освобождения женского начала и соединения противоположностей, каждый раз соотнося их и с индивидуальной, и с коллективной психологией.
Материалом для этой книги послужили лекции, прочитанные М.-Л. фон Франц в Институте К.Г. Юнга в Цюрихе, в которых ее исключительная теоретическая точность сочеталась с тонкими и неожиданными инсайтами и всегда основывалась на жизненном опыте.
Чем дольше человек продолжает анализ, тем более сложными и замысловатыми становятся сны.
Работая с активным воображением, вы плетете некую ткань, которая связана с идеей судьбы, так как бессознательные фантазии людей и есть их судьба.
Часы обладают магическими свойствами. У многих людей есть подобная связь со своими часами. Я сама ощущала ее несколько раз, когда со мной происходило нечто архетипическое или очень важное, и спустя несколько часов я обнаруживала, что мои часы остановились именно в тот момент, когда это произошло. Такой феномен Юнг называл вмешательством бесконечности или вечности в ход времени.
Когда людям снятся архетипические сны и им удается избежать потрясения, у них обычно появляется очень мало ассоциаций или же они оказываются бедными и малоинформативными.
Сначала возникает период депрессии, опустошенности, отсутствия любых событий, и чем дольше он длится, тем больше человек уверен в том, что в бессознательном накапливается большое количество энергии. Чтобы в жизни произошло нечто важное, такой период необходим: в жизни «ничего не происходит», то есть не происходит с точки зрения сознания. Например, я это замечаю, когда пишу статью. Если я просто думаю: «О, это интересно» - и начинаю об этом писать, получается поверхностный вздор. Но если сначала у меня начинается депрессия и я долго ничего не могу делать, то чем дольше длится депрессия, тем более интересным и важным оказывается результат. Поэтому я даже испытываю недоверие к тому,-что написала, если перед, этим не испытывала депрессии. Я знаю: значит, это просто дешевая игра ума, которая не идет изнутри. Чтобы написать что-то хорошее, необходимо надолго уйти в себя. Такое погружение в себя либо принимает форму депрессии, либо у человека в жизни просто ничего не происходит. Жизнь продолжается: нужно завтракать, делать повседневную работу, не видеть интересных снов и просто скучать. Полная пустота. Не случается никаких событий.
Однажды в такой период жизни я ощутила сильное беспокойство и подумала: «Видимо, это уже конец. Я становлюсь старой. Мое время истекло» и т.п. Затем мне приснилась расщелина в земле, а сверху было объяснение (причем полностью научное) о том, как в жизни наступает весна. Это была первая трава, затем почва, затем земля, а затем слой твердой глины. Падали большие капли дождя. А потом кто-то стал объяснять явление дождя: вода испаряется, собирается в облака, а спустя какое-то время с неба льет, как из ведра. Это объяснение произошло во сне. Я подумала: «Отлично. Теперь я знаю, почему мне пришлось дождаться дождя» (можно сказать и так). Это был поразительный опыт. Я пошла спать и сказала своему бессознательному: «Мне не снятся сны и ничего не происходит. Жизнь скучна и тосклива. Пожалуйста, пошли мне сон, который объяснил бы мне эту ситуацию».
В другой раз мне приснилось, что я отправилась на центральный вокзал, где происходила оживленная торговля, и один мужчина в красном головном уборе залез под состав и сцепил два вагона. Затем он вылез, ухмыльнулся мне и сказал: «Всегда уходит много времени, пока со станции не отправится новый состав». Как видно, бессознательное не может приказывать или отдавать команды. В бессознательном происходит длительный процесс, словно оно аккумулирует свои силы и приводит их в равновесие. Если считать психику саморегулирующейся системой, то прежде чем появится нечто новое, все энергии бессознательного должны оказаться на своем месте.
Юнг однажды сказал мне одну очень важную вещь после того, как я навестила многих своих пожилых родственников, а затем мне приснился катастрофический сон. Теперь, когда я это осознаю, мне думается, что это были все старые ужасы, я посмеялась над ними и отправилась домой; но оказалось, что это далеко не все. Бессознательное сказало: «Нет, это действительно опасно», а Юнг уточнил: «Да, если постоянно не продвигаться вперед, прошлое будет тянуть назад. Прошлое ведет себя как мощный вихрь, засасывающий внутрь, который все время тянет человека обратно. Не двигаться вперед — значит подвергнуться регрессии. Нужно все время нести вперед факел нового огня — как в истории, так и в личной жизни. Если начать с грустью или даже с насмешкой оглядываться в прошлое, оно снова вами овладеет. Прошлое обладает огромной властью».
Люди регрессируют. Покинувшие дом дети, возвращаясь обратно в свой родной город, к прежней профессии или к прежнему окружению, испытывают такую регрессию. Прошлое их захватывает, и многим не хватает твердости или гибкости, чтобы оно их не сломило. Иногда человек должен просто отсечь свое прошлое и сказать: «Все, с этим уже покончено». Например, в моей жизни самым болезненным переживанием было следующее: когда я в течение какого-то времени проходила анализ у Юнга, то по своему индивидуальному развитию оказалась выше многих моих бывших друзей. По существу, они не были моими близкими друзьями, а просто хорошими знакомыми, с которыми я иногда с удовольствием путешествовала и т. п. И вдруг они мне стали очень скучны — до слез. По своему развитию я их переросла. Я не могла с ними общаться, но им хотелось по-прежнему продолжать такое же поверхностное общение, как раньше. Тогда проявить твердость и просто избавиться от своего прошлого мне казалось очень жестоким и бесчувственным. Несколько раз возникали очень серьезные конфликты. Разумеется, некоторых своих друзей, которые оказались настоящими друзьями, я сохранила. Это ясно. Но было много людей, с которыми я просто проводила время, мы говорили и делали какие-то глупые старомодные вещи, в которых больше не осталось жизни.
